Запасы углеводородов в россии истощаются. Каковы запасы нефти и на сколько лет её хватит? Рассчитать на сколько лет хватит мировых

Продукты переработки нефти используются в производстве более 6000 тысяч наименований товаров. Начиная от бензина и мазута, заканчивая аспирином и губной помадой - все сделано из нефти.

Из компонентов черного золота ежегодно производится 25 млн тонн белка, которым при производстве продуктов питания замещается вещество животного происхождения.

Цена на нефть - эффективный рычаг политического давления и именно от нее, а не от религии, политики или морали зависит вопрос войны и мира на планете. Главная проблема, что нефть не возобновляемый ресурс, хотя в перспективе через миллионы лет некоторые органические вещества и могут ею стать.

Общемировая картина

По последним данным мировой запас нефти составляет 1, 726 трлн баррелей, которых хватит при нынешнем уровне потребления на 53 года. Однако нельзя говорить, что нефть заканчивается. В подсчете используются «доказанные запасы», а именно количество углеродов, которые можно добыть при существующем технологическом уровне, при этом получая прибыль.

Срок в 53 года не окончательный и может меняться. Исправить ситуацию способно применение технологии гидравлического разрыва пласта, что позволяет добывать углероды из нерентабельных скважин, и там, где традиционные методы неприменимы.

Технологическое развитие также вселяет надежду на изобретение новых способ извлечения полезных ресурсов с минимальным влиянием на окружающую среду.

На планете Земля не осталось «белых пятен», однако геологи продолжают находить новые месторождения нефти, которые заметно меняют общую картину. В штате Техас найдены огромные запасы сланцевой нефти, объемом в 20 млрд баррелей. Для сравнения: на Аляске, «нефтяной копилке» США, за последние 40 лет было добыто 12 млрд баррелей, а в восточно-техасском месторождении с 30-х годов ХХ века извлечено 7 млрд баррелей нефти.

Негативно на факторе развития добычи черного золота сказывается техническое несовершенство методов работы, падение рентабельности, а также низкий уровень инвестиций. При этом, альтернативные источники энергии не способны поддержать существующий уровень энергообеспечения. Не стоит забывать, что за ближайшие несколько десятилетий население планеты дойдет до 10 млрд человек и нефти понадобится еще больше.

Сколько нефти осталось в России

Разведанный запас нефти в России равняется 14 млрд тонн, которых при нынешнем уровне потребления хватит на 28 лет. Компании-добытчики понимают, что будущее за добычей углеродов из трудноизвлекаемых запасов и континентального шельфа.

Если учитывать сланцевую нефть и углерод из битуминозного песка, то приблизительный запас российской нефти достигает 100 млрд тонн, а это 31,25% от мировых. С 2020 в России прогнозируется постепенное снижение объемов добычи ресурса, а исправит ситуацию тщательная геологическая разведка, которая из-за относительно низких цен на энергоносители невыгодна компания добытчикам.

Также важно помнить об Арктике, значительная часть которой принадлежит России. По оценкам экспертов, на российском арктическом шельфе расположены запасы нефти и газа стоимостью до $20 трлн, которые к 2050 году могут обеспечить 20-30% добычи нефти.

Арктическая нефть – стратегический запас планеты

Согласно исследованиям Геологической службы США, под арктическими льдами находится 90 млрд баррелей нефти, что составляет 13% от всех неразведанных запасов. Всего за полярным кругом скрывается до 400 млрд баррелей углеводородов. 88% процентов от общего объема ресурса принадлежит России, США и Дании.

Освоение нефтяных полей в сложных арктических условиях связанно с большими инвестициями, которые окупятся в долгосрочной перспективе. Срок от открытия нового месторождения до начала добычи может исчисляться десятилетиями. Так проект «Хеброн» на Ньюфаундленде запускался более 25-ти лет, а освоение норвежского нефтяного поля «Голиат» заняло 16 лет.

Тем не менее, аналитики считают, что к 2020 году объем углеводородов из Арктики составит 3% от общего, а к 2035 году он вырастет до 9%.

По запасам нефти и газа Россия опережает другие страны, однако отстает по объему геологических разведок и техническому оснащению. За счет нефти из арктического шельфа Россия планирует компенсировать истощение старых месторождений и падение добычи «черного золота», пик которого планируется на 2035 год.

Ускорить процесс добычи нефти поможет только инвестирование средств в масштабную геологическую разведку и производство нового оборудования, а также сотрудничество с иностранными нефтяными компаниями.

Современный энергетический рынок отличается нестабильностью и колебанием цен, связанных с геополитической борьбой лидирующих держав планеты. Несмотря на это, полноценной альтернативы нефти нет, и она еще долго будет главным ресурсом, определяющим судьбу планеты.

Россия сильно зависит от сырья. Ресурсов у нас много. И пока цены на те же нефть и газ высоки, экономика чувствует себя хорошо. Другой сценарий — когда стоимость полезных ископаемых падает… И тем не менее: наличие сырьевых запасов — это плюс или минус для развития экономики? Можно ли слезть с нефтяной иглы? И как, разрабатывая минеральные ресурсы, сохранить окружающую среду? Об этом и многом другом — в беседе Комсомольской правды с министром природных ресурсов Сергеем Донским.

«ТРАДИЦИОННЫХ МЕСТОРОЖДЕНИЙ ХВАТИТ НА 30 — 40 ЛЕТ»

— Россия в этом плане уникальная страна. Как показывает исторический опыт, экспорт различных видов сырья – минералов, топлива, леса, пушнины, всегда играл важную роль в экономике нашей страны. Природные ресурсы во многом обеспечили индустриализацию страны в 20 веке. По запасам полезных ископаемых, леса, пресной воды, территории, атмосферы (а это тоже ресурс, который в ряде случаев используется) – здесь мы в абсолютных лидерах. Например, по газу мы на протяжении последних 30 лет на первом месте и по запасам, и по производству. И, несмотря на различные технологические революции, произошедшие в топливно-энергетическом комплексе – например, сланцевая, — в плане минерального сырья мы будем и дальше лидировать.

— А можно говорить, что мы — страна самодостаточная? Что нам никакого импортного сырья в принципе не надо…

— Не совсем так. Самодостаточность — относительная вещь. Даже по нефти поставки, например, из соседних стран тоже бывают экономически оправданными. Вроде ситуация абсурдная, мы должны использовать только свое, но экономика есть экономика. Если в отдельных случаях импортное сырье с точки зрения цены более выгодно, бизнес именно его приобретает для переработки. Например, в ряде случаев выгоднее поставлять сырье из-за рубежа — тот же марганец или бокситы из Африки.

— Раз в 5 — 10 лет появляются апокалиптические статьи о том, что газа нам осталось всего на 20 лет, нефти — на 30. Мол, все подсчитано и скоро все наше богатство кончится. Какова все-таки правда?

— Есть разные оценки. Если мы говорим о традиционных месторождениях нефти, то при нынешних темпах добычи их нам хватит на 30 — 40 лет. Но запасы нетрадиционной нефти – баженовской свиты в Западной Сибири, доманик Волго-Урала и им подобные – в разы расширяют наш горизонт обеспеченности. Но все будет зависеть от технологий, которые постоянно развиваются.

— Еще несколько лет назад о сланцевой нефти многие говорили с усмешкой. А теперь это перевернуло всю структуру сырьевого рынка…

— В сегодняшней ситуации важно не только наличие природных ресурсов, но и то, как эти ресурсы разрабатываются. Раньше из недр извлекалось 30% традиционных видов полезных ископаемых. А сейчас благодаря новым технологиям эта доля может прирасти и теми запасами, извлечение которых возможно и рентабельно в текущих экономических условиях. Помимо этого появляются новые направления разработки нетрадиционных видов полезных ископаемых, новых типов месторождений – удешевление применения новых технологий приводит к росту добычи. Сланцевый бум в США сыграл важную роль в создании избыточного объема предложения, что привело к обвалу цен на нефть. Но здесь случился «эффект качелей» — снижение цен на нефть сделало разработку ряда месторождений сланцевой нефти экономически невыгодной, что привело к снижению темпов роста ее добычи. Это связано с тем, что разработка сланцевых месторождений оправдана только в случае высоких цен на нефть, так как по сравнению с традиционными месторождениями они требуют больших затрат. Добывающие компании пробурили на территории США свыше 4,5 тыс. скважин, готовых к эксплуатации. Это своего рода подземные хранилища. Но компании не спешат приступать к добыче, ожидая более высоких цен.

«РАБОТА В АРКТИКЕ – ЭТО ЗАДЕЛ НА БУДУЩЕЕ»

— А что у нас с разработкой таких нетрадиционных месторождений? Они у нас есть?

— Конечно. Вот вам пример — сейчас разработка ведется в месторождениях, которые находятся на глубине 3 — 4 километров. Многие специалисты говорят, что бурение на более глубокие горизонты даже на освоенных территориях Западной Сибири, Поволжья или в Прикаспии может дать серьезный запас жидких углеводородов. Плюс есть арктический шельф и месторождения на арктическом побережье, где к разработке пока не приступали по разным причинам: климатическим, технологическим, экологическим. И наконец, во многих странах сейчас все больше обращают внимание на нетрадиционные типы месторождений тех же углеводородов. Помимо сланцевых проектов, есть газогидраты. Ряд стран их сейчас активно изучает и апробирует.

— У нас сейчас разведка идет либо на больших глубинах, либо в Арктике. Это все очень дорогостоящие вещи. Есть смысл их сейчас развивать? Мы можем с уверенностью сказать, что мы обжитые территории уже на 100% изучили? Зачем лезть во льды Арктики, если есть вероятность найти что-то поближе?

— Как я уже говорил, у нас есть огромные запасы баженовской нефти в Западной Сибири (аналог сланцевой нефти. – Ред.). Специалисты оценивают потенциал разработки только здесь в несколько раз больше, чем по всем традиционным месторождениям в нашей стране. Но мы только начинаем отработку технологий. Плюс у нас есть месторождения с другими типами трудноизвлекаемого сырья, которые многие компании уже сейчас рассматривают как потенциал для собственного развития и рассчитывают начать там добычу в 2025 — 30 годах. И это вполне реальный сценарий. Многие месторождения, которые мы сейчас разрабатываем, в 70-х годах тоже считались трудноизвлекаемыми для того типа уровня технологий и науки. При этом важно, чтобы обеспечение добычи стимулировало развитие науки, технологий, производство в смежных отраслях. Например, чтобы пробурить Кольскую сверхглубокую скважину (больше 12 км), пришлось построить там целый завод. Для одной скважины. А если их будет больше, то потребуется задействовать огромное количество институтов и производств. Конечно, желательно, чтобы все это было отечественное. Чтобы мы за счет природных ресурсов могли развить собственную экономику. А выполняемые сегодня геологоразведочные работы на арктическом шельфе – это задел на будущее. Но если мы сейчас не будет его изучать, проводить геологоразведочные работы, не разработаем соответствующие технологии, то упустим время. И когда появится необходимость в разработке этих запасов (лет через 20 – 30), мы будем не готовы их осваивать. Мировые компании, занимающиеся освоениями арктического шельфа США и Норвегии, придерживаются именно этой точки зрения.

— Если вернуться к сланцам. Насколько велика опасность, что идет новый технологический переворот и мы в этом случае окажемся не у дел?

— Конечно, если сейчас неожиданно все запасы нефти и газа со сланцевых месторождений выпадут дождем на рынок, то цены еще больше упадут. Для России это будет не самый лучший сценарий. Но, как я уже говорил, здесь сработает «эффект качелей» и разработка сланцев станет нерентабельной по сравнению с традиционными запасами России, Саудовской Аравии и других стран. Однако в любом случае мы должны принять этот сланцевый вызов. Одно из возможных решений – развитие компаний, ориентированных на разработку и применение новых технологий. Ни для кого не секрет, что именно небольшие инновационные коллективы начинают прорывы в направлениях, которые раньше не рассматривались крупными компаниями, как интересные. Сланцы это подтвердили. В той ситуации «выстрелили» именно небольшие компании, которые смогли снизить себестоимость бурения, проведение гидроразрыва пласта, ввести иные новые технологии. Вместе с государственным регулированием это дало тот эффект, который мы сейчас наблюдаем. В наших компаниях тоже немало специалистов, готовых предложить что-то новое и интересное. И они еще о себе заявят. Но это требует создания соответствующих условий, определенной кооперации государства, недропользователя и инвестора.

СВЕРХДЕРЖАВА ИЛИ СЫРЬЕВОЙ ПРИДАТОК?

— Есть два противоположных тезиса о нашей стране. Первый: мы – энергетическая сверхдержава. Второй: мы – сырьевой придаток. Кто-то еще говорит о ресурсном проклятии. Мол, нам достались огромные природные запасы. И от этого все наши беды. Вот в Японии ничего нет – и посмотрите, как они смогли развить свою экономику. Вам какая точка зрения более близка?

— Государство, которое имеет серьезный потенциал по природным богатствам, имеет серьезные возможности для развития. Другой вопрос — как ими правильно распорядиться. Есть страны, которые сумели на этом сделать серьезный рывок. Те же США в свое время были лидерами по добыче углеводородов в начале 30-х. Многие крупные компании, которые там возникли, потом двинулись за границу. И на основе созданных технологий разрабатывали месторождения за пределами США. Или взять пример Норвегии. В 60-е годы основными статьями экспорта в этой стране были рыба, оленина и другие «дары природы». Технологический и, в конечном счете, экономический рывок был сделан именно на углеводородах. В итоге получилось развитие местного машиностроения, судостроения, науки, связанной с добычей, разведкой и транспортировкой нефти и газа. Норвегия сейчас – один из лидеров в Европе. Другой пример – Канада, которая обладает огромной территорией, где есть запасы не только углеводородов, но и твердых полезных ископаемых. Страна их использует. При этом развиваются не только отрасли, связанные с добычей сырья, но и смежные. И это вполне эффективный ресурс для роста экономики страны.

— Но есть и другие страны. Например, в Африке. Или в Латинской Америке…

— Да, есть обратные примеры. Эти страны не смогли использовать свой потенциал. В итоге: войны, коррупция и криминал. Экономика в этих странах не имеет устойчивости, потому что не развиты смежные отрасли. Что касается нашей страны, то доходы от добычи полезных ископаемых давали нам возможность развиваться как в советское, так и в постсоветское время. Поэтому нет смысла останавливать развитие этих отраслей. Наоборот, надо использовать тот эффект, который они дают, в смежных отраслях. Это будет наиболее продуктивно.

«И ПРИРОДУ ЗАЩИЩАТЬ, И ЭКОНОМИКУ НЕ ТОРМОЗИТЬ»

— У вас немного парадоксальная должность. Вы одновременно отвечаете и за добычу ресурсов, и за природную среду, хотя здесь конфликт заложен изначально…

— Естественно. Потому что нельзя создать условие, которое бы негативно влияло на окружающую среду, грубо говоря, ее уничтожало. В любом случае мы хорошо понимаем, что добыча — это все-таки опасное производство, оно сопровождается бурением, гидроразрывами, выбросами…

— Но ведь в некоторых странах вообще не заморачиваются на тему экологии. И получают конкурентное преимущество.

— В свое время и в Китае тоже не обращали внимание на окружающую среду. Но сейчас бюджет, который вкладывает Поднебесная в проекты по защите окружающей среде, — это десятки миллиардов долларов. И даже такого объема средств недостаточно. В нашей стране до 80-х годов общество тоже не особо интересовалось экологией. На тот момент это был стратегический ресурс. Все исследования были либо засекречены, либо их просто не было. Строились заводы, а рядом люди умирали от онкологии. И никто не знал, почему дети болеют постоянно, почему у каждого второго в городе аллергия. Если игнорировать экологические проблемы и не учитывать этих рисков, то ухудшится не только окружающая среда, но будет оказываться огромное негативное влияние на здоровье каждого конкретного человека и на генофонд нации в целом. Именно понимая эту ответственность, мы сейчас серьезно занимаемся экологией.

— То есть мы реально ужесточаем какие-то экологические нормы?

— В прошлом году были приняты очень серьезные изменения в законы. Они должны мотивировать компании к модернизации, чтобы в производства внедрялись наилучшие технологии по защите окружающей среды.

— Как относитесь к различным акциям «зеленых»? Когда они залезают на буровые установки, требуя их остановки, например на том же арктическом шельфе…

— Когда люди создают опасную ситуацию на производстве, это, конечно, приветствоваться не может. Если коллеги защищают какие-то природные объекты, то это должна быть не оголтелая кампания, которая рассчитана скорее на публику, чем на защиту этого объекта. Должен быть конструктивный диалог и поиск компромисса: да, мы защищаем природу, но при этом не должны тормозить экономическое развитие страны. У нас в Общественном совете при Минприроды состоят и Гринпис и WWF (фонд дикой природы), и другие общественные экологические объединения. Советуемся с коллегами, прислушиваемся к их мнению, вносим совместные изменения в законы. Что касается буровых платформ, – а все они являются объектами повышенной опасности! – то за каждой из них Министерство и Росприроднадзор следят очень внимательно. Их строительство и запуск в эксплуатацию каждый раз проходит обязательное многоуровневое согласование. Применяемые современные технологии строительства и различные природоохранные мероприятия, которые проводят сами компании, сводят к минимуму неблагоприятное воздействие на окружающую среду.

«У ГЛОБАЛЬНОГО ПОТЕПЛЕНИЯ ЕСТЬ ПЛЮСЫ»

— Как министр природных ресурсов России скажите нам, потепление все-таки существует глобальное?

— Существует. От фактов отвернуться достаточно сложно. 2014 год, например, был одним из самых теплых за последние 100 с лишним лет. Средняя скорость роста среднегодовой температуры воздуха на территории России в 1976 — 2014 годах составила 0,42 градуса за 10 лет. Это в 2.5 раза больше скорости роста глобальной температуры за тот же период. С другой стороны, в разных регионах тенденции к потеплению проявляются по-разному. Где-то увеличивается количество пожаров и наводнений, в других местах население страдает от засухи. То есть происходит изменение внешней природной среды.

— Это абсолютно негативный процесс или есть плюсы?

— Мы ищем плюсы. Точнее, когда у нас возникает новая окружающая реальность, это заставляет человека искать новые решения. Например, одно время в Арктике было резкое сокращение ледового поля. С одной стороны, это минус. Сокращаются места обитания для белого медведя. Там, где была вечная мерзлота, начинается таяние и эрозия почв. Но с другой стороны, это дает возможность для более масштабных работ по изучению Арктики с точки зрения углеводородов.

— Кроме того, Например, как говорят, из-за таяния льдов северный морской путь становится более судоходным…

— Плюсы есть, их надо использовать, прогнозируя новые подходы. Это ориентир, куда будет двигаться экономика с учетом климатических изменений. А к негативным последствиям надо готовиться заранее. Например, наводнение на Дальнем Востоке показало, что необходимо выстраивать инфраструктуру, чтобы ни в коем случае не допустить последствий такого масштаба как бедствие в 2013 году.

— А когда воды мало (как на Волге сейчас), это тоже последствие глобального потепления? И как это решать?

—Не только на Волге, но и на Дону, на Оби, на Байкале. Разумеется, маловодье связано с климатом, Но прямой зависимости с глобальным потеплением здесь, я думаю, нет. Летом и зимой было мало осадков. Как известно, маловодье происходит циклично и эти природные циклы могут длиться десятилетиями. Мы надеемся, что маловодье завершится в ближайшие несколько лет. Естественно, оно имеет негативные последствия. Меньше воды предоставляется фермерам, судоходство ограничено. С другой стороны, у нас есть ряд рек, уровень которых регулируется с помощью ГЭС и водохранилищ.

ОДИН РОССИЯНИН ПРОИЗВОДИТ 400 КГ МУСОРА В ГОД

— Еще одна важная экологическая проблема – мусор. Население растет, мусора все больше и больше. Сколько килограммов мусора у нас приходится на одного человека?

— В среднем по России это около 400 килограммов в год на одного жителя. Цифра примерная, потому что точно посчитать пока довольно сложно – статистики нет.

— Если будет так продолжаться, куда мы вывозить все эти отходы будем? Вокруг крупных городов уже некуда складировать…

— В основном сейчас мусор из Москвы вывозится в Подмосковье. Но там многие полигоны уже переполнены. И неприятный запах – это полдела. Ведь нечистоты со свалок проникают в подземные воды, а оттуда – в реки и озера. Поэтому системную проблему по сбору и переработке мусора надо обязательно решать.

— Один из способов решения проблемы — раздельный сбор мусора. В Европе уже почти везде это внедрили. Мы к этому когда-нибудь подойдем?

— В прошлом году были приняты революционные поправки к закону «Об отходах». Теперь местные администрации смогут внедрять у себя раздельный сбор мусора. Но сначала надо создать условия, чтобы, разделяя эти отходы, мы их могли потом утилизировать именно в раздельном виде. Сейчас у нас много примеров, когда разные емкости с разными видами отходов потом собираются в одну кучу и вывозятся на тот же полигон. Сейчас основа для работы создана. Теперь нужно, чтобы создавались производства по переработке и утилизации.

— Что она в себя включает?

— Этот принцип уже в десятках, а то и сотнях стран апробирован. Речь идет об ответственности производителя за произведенные отходы. Характерный пример – пивоваренная компания «Балтика». Она уже построили по всей стране несколько заводов по утилизации стекла. То есть, производя этот тип отходов, они ставят себе задачу, чтобы его затем собирать и дальше запускать в оборот. То же самое — с шинниками, бумажниками, стекольщиками, производителями пластика, алюминия. Уровень утилизации год от года должен увеличиваться. Но без излишнего воздействия на экономику, чтобы компаниям было выгодно создавать мощности по переработке. Я думаю, что забота об окружающей среде – общая задача для бизнеса и общества. Должны быть созданы не только карательные, но и стимулирующие механизмы заботливого отношения к природе, частью которой мы являемся.

Владимир Хомутко

Время на чтение: 4 минуты

А А

Каковы запасы нефти и на сколько лет её хватит?

В настоящее время нефть – это основный мировой энергоресурс, продукты переработки которого применяются во всех отраслях промышленности и во всех бытовых сферах жизни человека. Развитие мировой экономики приводит к постоянному росту потребления углеводородного сырья, а поскольку не все страны мира обладают собственными нефтяными запасами, им приходится покупать это сырье у нефтедобывающих стран для собственной нефтяной промышленности.

Что из себя представляет нефть?

Нефть является сложной смесью различных химических соединений. Основу её состава представляют соединения углерода и водорода (углеводороды), которых в общей массе любой нефти примерно 90 процентов. Остальное – это сера и сернистые соединения, азот и его соединения, кислород, смолистые вещества и асфальтены, а также различные металлические примеси (впрочем, в весьма незначительных количествах).

С физической точки зрения нефть – это горючая маслянистая жидкость, цвет которой может меняться от светлого (почти прозрачного) до темно-коричневого и черного. Различные виды этого полезного ископаемого значительно различаются по своим составам и, следовательно, по своим характеристикам. К примеру, нефти бывают малосернистыми, сернистыми и высокосернистыми (в зависимости от концентрации соединений серы).

В зависимости от количества содержащихся в них смол и асфальтенов, бывают вязкие нефти и нефти с хорошей текучестью. Различие сортов этого сырья подразумевает различные технологии его переработки и влияют на её стоимость.

Откуда берется нефть и насколько истинны теории её происхождения

По сей день вызывает в ученом мире множество споров. Первое научное обоснование происхождения этого полезного ископаемого дал выдающийся русский ученый Михайло Васильевич Ломоносов. Согласно его теории, нефть является веществом биологического происхождения, и долгое время именно эта теория была наиболее популярной в научном мире.

Другими словами, эта гипотеза объясняет происхождение «черного золота» как остатки органических веществ, которые являются останками отмерших растений и живых существ. В течение многих миллионов лет в результате происходивших в таких органических слоях химических процессов и появилась нефть.

Эта теория не опровергнута до сих пор и имеет много сторонников.

Однако, наряду с общепринятой теорией происхождения этого углеводородного сырья, существует и другая гипотеза, касающаяся этого вопроса. Автором этой теории происхождения нефти также является великий русский ученый – химик Дмитрий Иванович Менделеев. По его мнению, залежи этого полезного ископаемого формируется не миллионами лет, а всего в течение века или даже нескольких десятков лет. Это происходит вследствие постепенной регенерации разрабатываемых продуктивных слоев после прекращения их разработки.

По его теории, углеводороды имеют способность к самовосстановлению, что гораздо оптимистичнее теории Ломоносова. Стоит сказать, что у этой гипотезы в настоящее время много сторонников, которые предоставляют ученому миру все новые и новые доказательства её истинности. К примеру, есть доказанные факты, когда полностью выработанные месторождения через какое-то время снова начинали давать нефть.

Кроме того, ученым удалось в лабораторных условиях из доступных углеводородных соединений путем имитации естественных природных процессов получить искусственное вещество, очень похожее на «черное золото». Правда, этот процесс очень дорог, и представляет исключительно научный интерес.

Менделеевская теория происхождения нефти гораздо менее известна, нежели теория Ломоносова. И это странно, поскольку если Менделеев прав, то энергетический кризис вследствие полного истощения запасов нефти и природного газа человечеству не грозит. Видимо, тут замешаны интересы крупных игроков нефтяного рынка, поскольку постоянные упоминания о том, что нефти мало и она скоро иссякнет, позволяет контролировать мировые цены и привлекать инвестиции в поиск все новых и новых месторождений.

На самом деле, точного ответа на вопрос «откуда взялась нефть» до сих пор наука дать не может. Более того, есть вероятность, что обе популярные теории неверны и кто-нибудь сумеет найти совершенно другое объяснение происхождению этого полезного ископаемого. Теория Д.М. Менделеева, хотя и более оптимистична, но также не решает проблему истощения месторождений полностью, поскольку даже если нефть образуется так, как он предполагает, на это все равно нужны десятки и сотни лет.

Прекратить добычу на существующих месторождениях невозможно, поскольку необходимо обеспечивать текущий спрос. Значит, нужно находить новые месторождения, причем с такими запасами, чтобы дать «отдохнуть» уже истощенным, а затем чередовать добычу полезных ископаемых то на одних промыслах, то на других. А это, поверьте совсем непросто как с финансовой, так и с чисто технической точки зрения.

Однозначного ответа на этот вопрос в данный момент не существует, поскольку точное происхождение «черного золота» до сих пор неизвестно.

Пессимисты называют срок от 30-ти до 50-ти лет, более оптимистичные прогнозы говорят о ста и более, а если научно технический прогресс даст доступные и недорогие технологии, которые позволят добывать нефть с больших океанских глубин, то многие аналитики считают, что на несколько веков об этом вопросе вообще можно будет забыть.

Однако, несмотря на то, что по всему миру разведано достаточно много нефтяных месторождений, потребление этого полезного ископаемого продолжает расти, что делает прогнозы весьма неблагодарным делом.

Данные по запасам нефти по странам мира:

• Венесуэла – 298 миллиардов 300 миллионов баррелей;
• Саудовская Аравия – 265 миллиардов 900 миллионов;
• Канада – 174 млрд. 300 млн.;
• Иран – 157 млрд.;
• Ирак – 150 млрд.;
• Кувейт – 101 млрд. 500 млн.;
• Объединенные Арабские Эмираты – 97млрд. 800 млн.;
• Россия – 93 млрд.;
• Ливия – 48 млрд. 500 млн.;
• Нигерия – 37 млрд. 100 млн. баррелей.

Этот отчет по запасам нефти говорит о том, что в Венесуэле сосредоточено почти 20 процентов всех мировых залежей нефти, однако уровень добычи в этой стране по сравнению с такими странами, как Россия и Саудовская Аравия, относительно невелик. Мировым лидером по нефтепотреблению являются США, которым ежесуточно необходимо 20 миллионов баррелей «черного золота».

Какое количество нефти существует на данный момент в мире – сказать сложно. Многие специалисты называют приблизительную цифру в 400 миллиардов тонн (три тысячи миллиардов баррелей).

На сколько лет хватит нефти – зависит от целого ряда факторов. Во-первых, разведаны далеко не все существующие ресурсы нефти и газа. Во-вторых, точный уровень ежегодного потребления сырой нефти спрогнозировать достаточно трудно, поскольку население земного шара год от года увеличивается, да и прогресс не стоит на месте. В-третьих, человечество активно ищет альтернативные источники энергии, и хотя в настоящее время полноценно заменить углеводороды они не способны, определенные успехи в этом направлении уже достигнуты.

Кроме того, запасы угля еще достаточно велики, и его применение в некоторых сферах позволяет значительно сэкономить основные мировые энергоресурсы. Сегодня ясно одно – необходимо активизировать работу в области новых добывающих технологий, которые бы дали возможность разрабатывать недоступные пока залежи нефти и газа, проводить работу по поиску и разведке новых месторождений нефти и природного газа, а также проводить политику максимально рационального использования нефтепродуктов в экономически развитых странах.

В конце февраля мировые цены на нефть демонстрировали небольшое снижение после пяти дней роста. Тем не менее цены остаются вблизи максимума последних 10 месяцев на фоне роста напряженности вокруг ядерной программы Ирана. Становится все более очевидной зависимость мировой финансовой системы от стоимости энергоносителей. Также в связи с увеличением численности населения растет дефицит других ресурсов, обеспечивающих жизнедеятельность человечества: продовольствия и пресной воды. Служба аналитической информации Международной организации кредиторов (WOC) провела исследование с целью установить, на какой срок хватит человечеству природных ресурсов и как их дефицит влияет на мировую экономику.

В 70-х гг. прошлого века потребности человечества стали превышать возможности планеты по возобновлению ресурсов. Сейчас, по данным экологов, Земле требуется 1,5 года на воспроизводство того, что человечество потребляет за год.

"В последние годы около 25% и 20% ресурсов планеты использовались США и Китаем. Соответственно на остальные страны приходилось чуть более половины имеющихся запасов Земли, – говорит президент WOC Роберт Абдуллин. - На поддержание жизни среднего американца, например, уходит ресурсов в 3,5 раза больше, чем в среднем на 1 жителя Земли, и в 9 раз больше, чем на 1 жителя Индии или почти любой из африканских стран".

В условиях значительного роста населения, как в мире в целом, так и в отдельных странах актуальными становятся вопросы наличия таких ресурсов, как энергия, вода и продовольствие.

Энергоресурсы

По данным ОПЕК, развивающиеся страны контролируют 2/3 мировых запасов нефти, наиболее необходимого человечеству ресурса, который стремительно истощается. Самая значительная доля мировых запасов нефти находится в Саудовской Аравии и Венесуэле. Россия по данному показателю находится на 8-м месте. При пересчете запасов на душу населения лидером становится Кувейт, за ним следуют ОАЭ и Катар. При текущих объемах доказанных запасов и объемах добычи человечеству хватит нефти не более чем на 50 лет. В России нефть, при текущих объемах добычи, может закончиться уже через 21 год.

По запасам природного газа на первом месте в мире находится Российская Федерация (47,5 трлн м3), за ней со значительным отрывом следуют Иран и Катар (29,6 трлн м3 и 25,4 трлн м3 соответственно). При текущих объемах доказанных запасов и объемах добычи данного вида топлива хватит человечеству чуть более чем на 60 лет. В России запасов природного газа при прочих равных условиях хватит почти на 80 лет.

Продовольствие

Рост численности населения и соответственно увеличение спроса на продовольственные ресурсы провоцируют рост цен.

По наличию сельскохозяйственных земель и лесных территорий в пересчете на душу населения Россия является безусловным лидером среди рассмотренных стран, за ней следуют Бразилия и США. Китай и Индия являются аутсайдерами за счет высокой плотности населения. В абсолютном выражении сельскохозяйственные территории Китая более чем вдвое превышают российский показатель. Что касается объема производимых зерновых, то в пересчете на душу населения лидером являются США, за ними следует Россия. Лидерство США объясняется очень высокой производительностью в сельском хозяйстве: урожайность зерновых в Америке втрое выше, чем, например, в России.

Вода

Лидером по наличию совокупных возобновляемых водных ресурсов среди рассмотренных государств является Бразилия (8 233 млрд м3 в год), за ней следует Россия (4 505 млрд м3 в год). В Индии данный показатель составляет 1 911 млрд м3 в год, в Египте эта цифра значительно ниже – 57 млрд м3 в год. Первое место по наличию совокупных возобновляемых водных ресурсов в расчете на душу населения также занимает Бразилия (42 604 м3 на чел. в год), далее следует Российская Федерация (31 511 м3 на чел. в год). Для США показатель втрое ниже, чем для России. Низкое значение данного показателя в Китае и Индии объясняется высокой плотностью населения, а в Египте – ограниченными водными ресурсами данного региона.

Растущий дефицит энергоносителей, продуктов питания и пресной воды является серьезным вызовом для человечества. Надо учитывать, что население Земли растет: к 2025 г. нас, по прогнозам ООН, будет уже 8 млрд. При этом нефти хватит на ближайшие 50 лет, а природного газа на 60. Влияние государств, обладающих достаточными запасами природных ресурсов, на мировую экономику усиливается. А это значит, что мы стоим на пороге глобального перелома и перераспределения векторов влияния на планете.